Елена Синикова
Консультация для родителей «Мышка-норушка или Мышонок Джерри?»
Мышка-норушка или Мышонок Джерри?
«Что ты дома любишь делать?» - спрашиваем мы детей. Еще несколько лет назад ответы были относительно разнообразными: играть, вырезать, рисовать, складывать мозаику, лепить, смотреть картинки, слушать книжки, танцевать, лазать на шведскую стенку и вить наверху гнездо… Сейчас большинство детей отвечает: «Смотреть мультики». Все больше и больше семей в состоянии купить видеомагнитофон, и все меньше родителей в состоянии сидеть рядом с ребенком, пока он рисует (восхищаться, хвалить, вешать рисунки на стенку, вытирать неизбежные акварельные разводы на мебели, полу и самом «художнике»). Или читать ему часами, да еще отвечать на вопросы. Или тем более играть в опостылевшие «дочки-матери» или «магазин», тратя время, силы, сдерживая зевоту и думая о том, что это время можно было бы потратить куда как более целесообразнее… Смотря же мультики ребенок может сам. Вроде и при деле, и доволен. И готов смотреть одно и то же по многу раз. И видеомагнитофон с набором стандартных кассет становится палочкой-выручалочкой для взрослых и привычным времяпрепровождением дошкольника дома. В ущерб остальным видам деятельности. В ущерб общению. Конечно, в ущерб физическому (зрение, а иногда и психическому здоровью и в конечном итоге – развитию его личности.
Публикация «Консультация для родителей „Мышка-норушка или Мышонок Джерри?“» размещена в разделах
- Консультации для родителей
- Мышь. Все о мышках для детей
- Темочки
- Конкурс для воспитателей и педагогов «Лучший конспект занятия (НОД)» март 2017
Что же смотрят дошкольники? Какие именно мультфильмы настолько их захватывают, что они по часу и более не пристают к маме, не гуляют, не играют, не рисуют? Только смотрят. Что они смотрят?
Опросы показали, что дети смотрят все, что им предлагают, но предпочитают американские и иногда японские мультфильмы с ярким, выразительным, хотя и упрощенным рисунком, динамичным сюжетом, минимальным сопроводительным текстом. «Том и Джерри», которые возглавляют список мультфильмов, названных любимыми, еще не худший вариант. «Алладин», «Чокнутый», «Черепашки-Ниндзя», бесчисленные истории о привидениях, вампирах, взбесившихся роботах и космических захватчиках, всевозможные летающие и ползающие монстры и сильные непобедимые и жестокие «благородные» герои. Это на экране. А перед экраном – ребенок 5-6 лет. А то и меньше. Он впитывает информацию, и она не исчезает бесследно и безвозвратно, а откладывается в памяти в форме ярких зрительных образов (и ребенок с криком просыпается ночами, в форме образцов поведения (и растет количество драк, конфликтов, проявлений агрессии в играх детей, да и в их обычных отношениях). Одновременно исчезает понимание того, что такое хорошо и что такое плохо. Формируется представление о мире как арене борьбы всеми средствами между силами Зла и Добра (только средства эти у них почему-то одинаковые). Искаженное представление о мире служит опорой для жизни в мире реальном. Последствия можно будет отчетливо видеть, когда эти дети станут подростками и молодыми людьми, т. е. уже лет через десять.
Почему же так неудачно происходит перенос детской зарубежной (и особенно американской) культуры на российскую почву? В конце концов, если бы неприятности от этих мультфильмов и аналогичной литературы были столь велики, уж кто-нибудь давно бы там спохватился… Вообще-то да, они спохватились и всячески принялись бороться за гуманистический подход в этой области. И уже сокращают количество «агрессивных» фильмов и ограничиваю время, проводимое детьми за телевизором. Но спрос определяет предложение. А детям нравится. Да и их родителям, выросшим на тех же самых фильмах, это привычно, понятно и не вызывает особого недоумения. А мы покупаем и показываем нашим детям эти же фильмы, не думая, что они ориентированы на совершенно иную культуру, иную шкалу ценностей, иные традиции, иной менталитет.
Дело в том, что и функция, и цели, и восприятие этого «искусства» для детей в корне различны для американского и российского зрителя (как ребенка, так и взрослого). Там фильмы и книжки подобного рода создаются с запланированным эффектом и требую заранее сформированного уровня восприятия, причем оценочного, с опорой на имеющиеся у зрителя морально-нравственные нормы и принципы.
В России, в нашей культуре, с давних пор производство и потребление «искусства для детей» (и литературно-художественного, и изобразительного, и впоследствии кинематографического) несли очень большую воспитательную нагрузку. Книга (для детей в том числе) рассматривалась как «учебник жизни», призванный «чувства добрые пробуждать», «сеять разумное, доброе, вечное», объяснять и формировать морально-нравственные нормы, принципы, представления. В дальнейшем все это в полной степени относилось к производству фильмов и мультфильмов для детей. В зависимости от мастерства автора и от возраста зрителя или читателя все это идейное содержание и излагалось достаточно прямо, как говорится «в лоб». Ребенку конкретно объясняли, «что такое хорошо и что такое плохо» и почему именно. Неувядаемая классика отечественной литературы и кинематографии была основана на эффективном воздействии на эмоциональную сферу ребенка и обязательно включала объяснения и обоснования действий и поступков героев. Возможно, поэтому дожили до наших дней, читаются и раскупаются книги «советского» периода: Носов, Драгунский, Барто, Михалков, Житков, хотя реалии жизни изменились. И смотрятся старые и не очень старые фильмы, начиная со сказок и нравоучительных историй 40-50х годов до относительно недавних Чебурашек, «Ну, погоди!», простоквашинских историй про Дядю Федора и т. д.
Многолетняя «двойная мораль», принятая в советском обществе, привела к тому что в случае прямого, неприкрытого внушения, вдалбливания «нравственного» содержания книги или фильма в ребенка (и взрослого тоже) возникал так называемый «негативистский барьер», и это содержание не усваивалось, вызывало ироническое отношение или даже воспринималось наоборот (множество привлекательных образов хулиганов на бледном фоне невыразительных пионеров Петь). Чтобы обойти этот барьер и одновременно все-таки посеять «разумное, доброе, вечное» содержание (тем более что без этого нереально было опубликовать книгу или выпустить фильм, российские авторы совершенствовались во все более тонких и искусных способах воздействия на зрителя и читателя. Их произведения «задевают душу», если она есть, и помогают задуматься, взглянуть с чужой точки зрения, понять прямые и косвенные последствия действий, помогают понять моральную проблему и сделать выбор. Чем младше ребенок, тем прямее ему все это объяснялось; чем старше – тем более завуалированно; но часть того, что хотели дать ребенку авторы, усваивалась обязательно и становилась для ребенка личностно значимой.
В зарубежной (и особенно американской) культуре функции детской литературы и киноискусства исчерпывались задачами дидактическими (специально разработанными учебными материалами, развлекательными (комиксы всех видов) и «замещающими». «Замещающие» - это и есть условное обозначение именно тех агрессивных по содержанию произведений, которые как бы дают возможность пережить злобу, страх и тому подобные чувства во время просмотра мультфильма или чтения «ужастика» : предполагается, что это освободит человека (и ребенка, и взрослого) от необходимости и желания переживать эти чувства в реальности. Это известная идея «катарсиса», очищения души после трагедии, которую человек воспринимал как зритель, но в которой не участвовал. Однако она применима и работает лишь при определенном, уже сложившемся уровне душевной зрелости. «Замещающие» фильмы адекватно воспринимаются теми, у кого еже есть твердая совокупность нравственных принципов и кому уже ничего особенно объяснять не надо.
Американские фильмы для детей не несут, в отличие от наших, никаких воспитательных задач, не имеют цели формирования моральных норм и их объяснения. Все эти качества подразумевают уже сформированными в ходе воспитания в семье, церкви, детском учреждении – в соответствии с принятыми в обществе идеологическими установками. В задачи искусства это не входит. Поэтому подобные фильмы смотрятся только в качестве развлекательных или в качестве обеспечивающих «замещение» реальных переживаний. Поступки героев практически никогда не объясняются и не мотивируются. На первом месте там действия, их быстрая и динамическая смена, а не чувства и мысли героев. Соответственно у ребенка не возникает и сочувствия, сопереживания им. Зато легко копируются внешние действия, не связанные ни с какими внутренними побуждениями (по крайней мере, у ребенка-дошкольника).
Попытки наших детей хотя бы пересказать подобные фильмы сводятся к самым примитивным высказываниям: «Он как вскочит да ка-ак даст! А тот – с копыт. А тут ящер подплыл и хлоп – обоих сожрал!» Сюжет Большинства фильмов такого рода рассыпается для ребенка на яркие динамические сцены, действие в которых – в восьми случаях из десяти – носит агрессивный характер. Положительный герой бьет, преследует, изобретательно вредит отрицательному, а тот отвечает ему тем же. Российский ребенок, сидя перед телевизором, видит только агрессивные действия, не угадывает их мотивов и склонен принимать это за норму – просто потому, что привык воспринимать предлагаемое ему как образец, которому надо подражать. Ему внушена дидактическая традиция русской культуры, а никаких предупредительных барьеров против иной, зарубежной культурной традиции в нашем обществе нет.
Происходит прямое усвоение, впитывание содержания, однако совсем не того, которое предполагали создатели фильма. Им вообще не приходило в голову, что кто-то может захотеть подражать отрицательному персонажу, потому что они рассчитывают на тех, кто уже точно знает, что есть хорошо, а что плохо, что можно, а что нет. А наш ребенок с удовольствием учится всему, что видит, по привычке формируя на основе этого свое представление о том, что хорошо, а что нет и что когда и кому можно. Сильному и храброму – все можно. Даже если другим от этого больно, плохо, страшно. Все равно можно. Потому что он сильный. Потому что у него оружие. Потому что он придумал, как перехитрить и победить врага. И способы победы – элементарные: «Как вскочит да ка-ак даст!» И никто не тратит сил и времени на ненужные разговоры – зачем, раз есть сила и оружие? И никто никогда ни о чем не задумывается, не жалеет, не грустит. А кто погиб – так тому и надо.
Все это нам рассказывали дети, старшие дошкольники, а иногда и пятилетние убежденные «бойцы». Это их слова: «Сильному и храброму все можно. Он бьет всех, потому что он сильный. Джерри хороший. Он кота бьет, потому что кот толстый. У кота потому что дом большой. Пусть Джерри победит». Это уже сейчас их внутренние убеждения, и изменить их нелегко. А может быть, и невозможно, потому что они никогда нам уже не поверят.
Для американского зрителя эти мультфильмы – вторая ступенька развития представлений о мире (первая – формирование первичных представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо, - вне задач детского искусства, в сфере семейного и религиозного воспитания, в системе традиций, где они усваиваются без всяких барьеров). А для нашего – это такой же учебник жизни, каким были для его бабушек и дедушек «Тимур и его команда», а для мам и пап «Чебурашка и крокодил Гена». Но нельзя начинать путь сразу со второй ступеньки, минуя первую. Поэтому задача педагогов и родителей – обеспечить правильную последовательность представлений: от понятного, близкого, объясненного, усвоенного – дальше, в экзотический мир действий и приключений, разыгрываемых на телеэкране.
Мы не можем остановить поток «неподходящих» для нашего малыша фильмов с экранов телевизора, потока игр по этим непонятным, но принятым в качестве образца сюжетам. Но мы можем подготовить ребенка к их восприятию. Основные рекомендации могут быть такими.
1. Ограничьте время, проводимое ребенком перед телеэкраном. Старайтесь наполнить его жизнь более важными для него вещами: пусть играет, рисует, гуляет, бегает. Читайте ему понятные книжки и объясняйте, что в них происходит. Если ребенок в 4-6 лет не задает вопросов при чтении книги или просмотре мультфильмов, то, как правило, это значит, что он почти ничего не понимает. (А большинство родителей, наоборот, думают, что если он не спрашивает, то значит, сам все понял.) в этом случае сами задавайте ему вопросы, обсуждайте, беседуйте, рассматривайте картинки и пробуйте выяснить, соотносит ли он их в прочитанным текстом и как их понимает. Вас ждет много неожиданных открытий. Почаще перечитывайте знакомые книги, рассказы, сказки: с каждым новым чтением они будут все понятнее, и потребность в понимании станет привычкой.
2. Если ребенок все же смотрит телевизор и без этого не может – смотрите вместе с ним и начинайте со старых отечественных мультфильмов. Вам это тоже доставит удовольствие. Обязательно подсказывайте ребенку, что происходит на экране: дети часто не поспевают в своем восприятии за скоростью смены изображений в телевизоре. Делайте замечания по поводу происходящего, задавайте вопросы и отвечайте на вопросы ребенка. По возможности смотрите эти фильмы не по одному разу (разумеется, не подряд). Возвращайтесь к ним в беседах, вспоминайте их с ребенком, старайтесь, чтобы он их полюбил.
3. Когда ребенок начинает после этого смотреть зарубежные мультфильмы – тоже смотрите вместе с ним. Старайтесь обратить его внимание на возможные мотивы действий героев, последствия их поступков, вызывайте сочувствие тем, кому плохо. Сравнивайте эти мультфильмы со знакомыми ребенку отечественными («Том и Джерри» с «Ну, погоди!», например). Ненавязчиво добивайтесь обоснованных оценочных суждений: кто, по-твоему, лучше? Добрей? Кто тебе больше нравится? Почему?
Это минимальная помощь, которую мы пока можем оказать нашим детям, беззащитным перед потоком свирепости и ужасов, хлынувшим на них с экранов телевизоров. Так мы сможем хоть отчасти предупредить возникновение устойчивых агрессивных форм поведения у детей (а ведь очень скоро эта агрессия обернется против нас с вами). Мы сможем избежать появления страхов, которые являются обратной стороной агрессивности. Накапливаясь, они подтачивают нервную систему наших детей.
Недаром, говорят, в прошлом году папа римский рекомендовал многим европейским католическим странам… закупить наши, русские мультфильмы.
Более добрых и умных, доступных пониманию детей всего мира детских фильмов практически нет, а такие фильмы очень нужны.
