Вилия Саркисян
Проба пера. «Головастики»
Посвящаю своей любимой сестре.
Оглядываясь назад, мы понимаем, что многое, из того что прошло, нужно было делать не так или вовсе не делать. И тогда тонкие связующие нити тянутся сквозь толщу времени к событиям прошлого, ясно проступая в памяти и волнуя душу так, что становится нестерпимо больно, больно, больно.
Перед взором вдруг возникает одинокий домик на берегу речушки, огибающий мыс, который, собственно населён-то был только нашей семьё й: дорогие мои родители в среднем (моём теперешнем возрасте)сухонькая,добрая и всё понимающая, моя светлая бабушка и мы - семеро детей.
Публикация «Проба пера, „Головастики“» размещена в разделах
Речка с илистым, вязким дном, огибая полукругом кусок суши, несла свои мутные воды в другую реку, под названием Урал, сливалась с ней и образовывала полуостров, который казался для меня целым "царством "полевых трав и цветов, запах которых доносил до нас знойный степной ветер. И вкуснее этого духа природы не было и нет в целом мире, где терпкий запах горькой полыни смешивался с нежным запахом васильков и незабудок, сладкий аромат медуницы тянулся густым шлейфом вперемежку с утренней трелью жаворонка, камнем падающего в серебристый ковыль.
"Царство" имело чистые, совсем неглубокие, озерца. Их было несколько и в каждом по весне водились свои головастики. Вернее головастики были или мои, или моей сестры. Именно так! Они были совсем крохотные поначалу, потом спустя время подрастали и плавали с двумя задними лапками в придачу к хвосту. Смешные такие. Потом появлялась вторая пара лапок, а хвост куда-то исчезал- метаморфоза! И тогда они начинали забавно прыгать по бережку, неуклюже путаясь в собственных конечностях. Начиналась пора соревнований: на лучшего сборщика эволюционирующих лягушат с спичечную коробку (уж настолько они были крохотны) Сестра побеждала.
Владения нашего "царства" были поделены и оберегались во время ежедневных обходов, когда мы с сестрой, распевая песни, собирали большие букеты из ярких полевых цветов или по поручению мамы, отправлялись искать загулявшую корову Маньку. Хорошо если она была поблизости, тогда поиски длились недолго. А если Маньке вздумалось посетить соседнее пастбище или колхозное поле? Да ещё кроме всего разгулялась непогода? Тогда сестра потеплее одевала меня, одевалась сама, засовывала за пазуху котенка и мы шли в сумерках шлёпая по лужам, надеясь на скорейшее возвращение домой блудной, мышастого цвета, "буренки".
Мокрые от дождя, но счастливые от мурлыканья тёплого комочка за пазухой, мы брели с ней и это было особым ритуалом детства. Придя домой, сестра выпускала котёнка сонного и глупого, который так и не понял, что проделал путешествие вместе с нами, оставаясь сухим, под проливным дождём лета.
