Любовь Васильевна Борисова
Консультация «Что за прелесть эти сказки!»
Сказка - это рассказ о заведомо невозможном. Сказки интересны своей необычностью и многообразием. Здесь есть обязательно что-то фантастическое, неправдоподобное: животные разговаривают, на первый взгляд, обыкновенные предметы оказываются волшебными. Недаром известная русская пословица гласит: "Cказка - ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок". Урок нравственности, доброты, честности, ума и иной раз хитроумия. Использование жанров народного творчества было характерной особенностью творчества многих русских писателей. К ним обращались и А. С. Пушкин, и М. Ю. Лермонтов, и Н. В. Гоголь, и М. Е. Салтыков-Щедрин. Но все-таки сказка ярче и показательнее демонстрирует своеобразие фольклора и его единство во всемирном масштабе, открывает общие черты, присущие человеку и человечеству.
Публикация «Консультация „Что за прелесть эти сказки!“» размещена в разделах
Люди любят и ценят сказки. Да и как их не любить, если в них, простых и ясных по сюжету, метких, поэтичных, насыщенных богатыми, необычными сравнениями, чувствуется душа великого мастера слова! Сказки обладают огромным обаянием не только для детей, но и для взрослых. Пока существует человечество, оно нуждается в мечте, поэтому ему не обойтись без сказки, которая вдохновляет, подает надежду, забавляет, утешает. При использовании сказки ребенок и взрослый учатся постигать внутренний мир и образ мыслей другого человека. Продумывая судьбы главных героев, проживая сказочные ситуации, ребенок во многом формирует у себя картину Мира. В зависимости от этого ребенок будет воспринимать различные ситуации и действовать различным образом. В мировом творческом наследии жанр сказки представляет собой универсальное явление, при всем многообразии которого традиционные формулы сказки (сюжет, композиция, структура, герои) остаются стабильными для всех времен и народов. Генетические корни сказки как жанра устного народного творчества, возникшего из первобытного мифа, теряются в незапамятных временах, но уже с XVII века сказка, исчерпав себя как продуктивный вид фольклора, медленно затухает и деградирует, живя старым багажом. Многие сказковеды считают, что судьба сказки как самостоятельной языковой формы предопределена - она погибнет, вытесненная литературой. Так ли это - покажет время.
Откуда взялась сказка? Существуют различные гипотезы происхождения сказки. Одна из них - антропологическая, ее последователи (Ван Геннеп, Б. Малиновский) видели в сказке непосредственное отражение некогда живых представлений и обычаев, со временем забытых и сохранившихся в виде пережитков. Лингвистическая гипотеза отражает эволюцию сказки как устной традиции народного творчества. Исходя из анализа формальной структуры сказки, универсальной для многих культур, исследователи приходят к выводу о едином источнике возникновения сказки и дальнейшем ее "кочевье" по странам и континентам. Психоаналитическая гипотеза, возводя сказку к древним мифам, магии и снам, приписывает ей выражение "извечных подавляемых желаний" и "комплексов человека" (3. Фрейд, К. Юнг). Каждая из этих гипотез затрагивает тот или иной аспект сказки как социогенетической инварианты, но все они оказались бессильны ответить на центральный вопрос: зачем возникла сказка, каков смысл ее появления и существования в истории культуры?
Если до Нового времени сказка функционировала как устный жанр, зависящий от мастерства и индивидуальности сказителя, и предназначалась для взрослой аудитории, то уже в конце XVII века в изданиях появляются специально обработанные детские сказки. И в настоящее время мы имеем дело с канонизированным сводом литературы для детей - с одной стороны, и сказкой как особого жанра детского фольклора, в котором авторами являются сами дети, — с другой.
Почему в истории культуры большинства народов возникла необходимость появления такого странного, с утилитарной точки зрения, феномена — детской сказки? Какова ее роль? И зачем ребенку сказка? Существуют различные версии значения для ребенка сказок, которые, в общем, сводятся к тому, что сказка является особым средством усвоения ребенком окружающей действительности. Тогда почему ребенок, перед которым открыт мир в его первозданной неопознанности, разнообразии, ярких красках, предпочитает ирреальное отображение сказочного мира — реальному? Откуда в нем потребность в небылицах, вымысле, нелепице? Почему так сильна любовь ребенка именно к волшебным сказкам с их архаикой и алогичностью?
Сказка как средство воспитания потому, вероятно, блестяще выполняла функции "назидания, развлечения, устрашения", что отвечала сущностным потребностям ребенка. То, что воспитатель порой пытается донести до детского сознания, "втолковать" в форме моральных сентенций, прекрасно осваивалось ребенком в форме бесхитростной сказки и перестраивало его поведение. К. Д. Ушинский считал, что легкость и простота сказки, повторяемость отдельных элементов сюжета и словесных оборотов способствуют быстрому запечатлению сказки в памяти ребенка. Эта кажущаяся доступность сказки с поэтически образной формой, безусловно, способствует ярким впечатлениям и ее запоминанию. Но дело заключается не столько в дидактическом и эстетическом, сколько в психолого-педагогическом воздействии сказки на ребенка.
Благодаря своеобразному отношению ребенка к художественному вымыслу происходит то, что в сказочных героях ребенок начинает видеть себя самого, ставить себя на их место, сопереживая и пытаясь содействовать им. Особое значение для детей имеют сказки, героями которых являются сверстники: Мальчик-с пальчик, Крошечка-Хаврошечка, сестрица Аленушка и братец Иванушка и другие, т. е. те персонажи, которые проявляют смелость, находчивость, доброту, справедливость. В образах и действующих лицах сказки зафиксированы моральные нормы, нравственные представления в своем предельном выражении — в форме полярных эталонов: хорошего-плохого, доброго-злого, красивого-безобразного. Они персонифицированы в образах Кащея Бессмертного и Ивана Царевича, Василисы Премудрой и Бабы Яги, доброй падчерицы и злой мачехи, они являются нравственной точкой отсчета в оценке ребенком поведения окружающих и построении собственных поступков. В любой сказке, идет ли в ней речь о животных ("Зимовье зверей", об обыденных предметах ("Пузырь, Соломинка и Лапоть", о царях и солдатах ("Семь Семенов", о добрых молодцах и красных девицах и т. п., запечатлены различные модели социальных взаимоотношений, присущих тому или иному сословию, социальной группе, той или иной эпохе. Особенно рельефно в сказке представлены внутрисемейные отношения в семье: супругов между собой, родителей к детям и детей к родителям и между собой, отношение к старшим членам семьи, другим родственникам. Сказка, обнаруживая в себе пласты "различной древности", дает представление (особенно в своих ранних периодах) об идеальной семье, а значит, «Сказка - не только вчерашний день, но мечта о будущем".
Являясь выражением общественного сознания прошлого, детская сказка сама формирует определенные аспекты индивидуального сознания настоящего и будущего. Сказка является одним из самых чистых и живительных источников формирования у ребенка эстетических эталонов и представлений, в частности, об идеальной семье, семейном счастье. Эти "сказочные представления" могут впоследствии активно влиять на личность взрослого человека. Влияние сказки на формирование личности ребенка XIX в. трудно переоценить. Известно, что А. С. Пушкин с восторгом говорил о сказках: "Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма!". А что такое сказка для ребенка XX в.? По мнению А. В. Запорожца, ценность сказки в том, что "она способствует активному сопереживанию персонажам, постановке себя на их место, действию как бы от их лица", благодаря сказке во многом открывается смысл и моральная значимость человеческих поступков. А с точки зрения К. И. Чуковского, ". до семи-восьмилетнего возраста сказка для каждого нормального ребенка есть самая здоровая пища — не лакомство, а насущный и очень питательный хлеб".
