Оксана Махота
Направления в игровой терапии
Игровая терапия, как известно, имеет несколько направлений (психоаналитическая, игровая терапия отреагирования, игровая терапия построения отношений, игровая терапия центрированная на ребенке, сказочная игротерапия, которые имеют свои особенности и обоснование использования терапевтических техник.
Публикация «Направления в игровой терапии» размещена в разделах
Так, психоаналитическое направление игровой терапии было впервые представлено известным психоаналитиком М. Кляйн в 1920-х гг. Суть психоаналитического подхода в игровой терапии состоит в предположении о том, что детская игровая деятельность всегда содержит символический смысл. Через игру ребенок выражает бессознательные импульсы, влечения, подавленные фантазии и т. д. Таким образом, игра в работе с детьми заменяет метод свободных ассоциаций, применяемый во взрослом психоанализе, и мо- жет позволить аналитику непосредственно соприкоснуться с бессознательным ребенка. Символические смыслы должны быть проинтерпретированы аналитиком. Эго (сознательное «Я») ребенка укрепляется, когда аналитику удается помочь ему достичь инсайта и, как следствие, более полного понимания себя и своих отношений с другими. А. Фрейд с успехом применяла игротерапию в работе с детьми, пережившими бомбежки Лондона во время Второй мировой войны. Она делала акцент на двух важных моментах: во-первых, игротерапия позволяет детскому психоаналитику быстрее установить с ребенком эмоциональный контакт; во-вторых, выражая в процессе игры свои переживания, ребенок может освободиться от страха перед психотравмирующими событиями и тем самым избежать формирования серьезной нервно-психической патологии.
Идеи А. Фрейд нашли развитие в игровой терапии отреагирования Д. Леви. Для этого подхода характерно моделирование определенной, тревожащей, пугающей ребенка жизненной ситуации, конечно же, в большинстве случаев в проективной форме. Воссоздание психотравмирующего события в безопасном пространстве игровой комнаты позволяют ребенку максимально полно выразить свое отношение к нему и освободиться от негативных чувств (ужас, боль, ярость и т. п.). Также в процессе терапии ребенок становится «режиссером» разыгрываемого события и тем самым его внутренний опыт меняется. Он больше не чувствует себя только лишь пассивной жертвой в психотравмирующей ситуации, но приобретает чувство уверенности в своей способности действовать активно.
В игровой терапии построения отношений (Ф. Аллен, Д. Тафт) акцент делается на эмоциональных отношениях между терапевтом и ребенком, которым придавалось значение исцеляющей силы. Процесс спонтанной игры протекает в присутствии взрослого (игротерапевта, который с интересом, вниманием и уважением относится к личности ребенка. Терапевт эмоционально вовлечен в отношения с ребенком. Это должно способствовать постепенному обретению детьми чувства собственной уникальности и самоценности. Данный подход обладает особой ценностью в работе с детьми, подвергавшимися эмоциональному насилию, отвержению. Игровая терапия для них должна стать способом познания здоровых межличностных отношений, полных ответственности, заботы и тепла.
Игровая терапия, центрированная на ребенке, основывается на базовых принципах теории К. Роджерса — убежденности терапевта в наличии врожденной способности ребенка к спонтанному психическому развитию, личностному росту и самодетерминации. В процессе игротерапии происходит восстановление нарушенной способности ребенка к саморазвитию и коррекция фрустрирующих отношений ребенка со значимыми взрослыми. Основной прием роджерианского игротерапевта — создание атмосферы безоценочного принятия, эмпатического понимания и эмоциональной поддержки ребенка. Терапевтический эффект достигается за счет того, что ребенок получает опыт свободного самопроявления, спонтанной игры в присутствии взрослого, воспринимающего его как личность, имеющую безусловную ценность.
Психоаналитическую модель игротерапии и модель Д. Леви можно отнести к директивной терапии, в которой роль взрослого (игротерапевта) крайне активна. Он — организатор, берущий на себя ответственность за весь процесс игры. Две другие модели относятся к недирективной игротерапии, в которой фокус смещается на ребенка, и именно он становится истинным творцом терапевтической игры. Взрослый следует за его фантазией, поддерживает процесс, инициированный ребенком, берет ответственность за подержание особых, значимых для обоих и целительных для ребенка эмоциональных отношений. Он также призван сохранять атмосферу психологической безопасности и доверия.
Гуманистическую игровую терапию можно применять к детям практически любого уровня развития, потому что терапевтическая среда должна устанавливаться так, чтобы соответствовать потребностям каждого ребенка. Гуманистический подход можно применять в работе с детьми, демонстрирующими разнообразные психопатологические симптомы, так как терапевтическая среда может быть модифицирована специально под них. Поскольку подобная терапия считается очень мягкой, возникает меньше ятрогенных эффектов (ятрогенные эффекты — неблагоприятные эффекты, вызванные методами и условиями лечения, и поэтому возникает меньше проблем при психокоррекции большого количества детей. Гуманистическая терапия обычно не рекомендуется для работы с очень агрессивными детьми или с детьми, склонными к отреагированию. Жесткая система и ограничения, которые требуются таким детям, несовместимы с философией данного подхода.
Оксана Махота | Все публикации
