Хан Анна
Психолого-педагогическая характеристика игры и игровой деятельности
Психолого-педагогическая характеристика игры и игровой деятельности
Игра является важнейшей частью в жизни ребенка. На игру нельзя смотреть как на забаву, к ней необходимо относиться очень внимательно и обеспечивать самые благоприятные условия. Уже Платон считал, что игра является очень полезным занятием.
Публикация «Психолого-педагогическая характеристика игры и игровой деятельности» размещена в разделах
Теории игры начали разрабатывать еще в XIX в. Основоположниками данных теорий являлись такие мыслители, как Ф. фон Шиллер (1759-1805, Г. Спенсер (1820-1903, К. Гросс (1891-1946, Э. Л. Торндайк (1874-1949, Г. С. Холл (1844-1924, А. Адлер (1870-1937, З. Фрейд (1856-1939, К. Л. Бюлер (1879-1963) и др.
Немецкий философ, поэт, драматург, теоретик искусства Ф. Шиллер считал, что «игра возникла для удовольствия… Только играя, можно стать человеком» [5, c. 18]. Шиллер определял игру важнейшую характеристику поведения человека, выделял в ней эстетическую природу, свободу от внешних потребностей, связывал игру с проявлением избытка сил.
Английский социолог и философ Г. Спенсер утверждал, что в жизни че-ловека игра выполняет функцию упражнения и указывал, что игра распространена у высших животных. По мнению Спенсера, игра – это чрезмерная человеческая активность, а ее возможности невозможно исчерпать в обыденной жизни. В целом, Спенсер, выдвинул теорию избытка нервных сил и компенсаторности [28, с. 152].
Швейцарский ученый К. Гросс выдвинул теорию инстинктивности, функции упражнения в игре, предупреждения инстинктов. По данной теории, игра является школой поведения, подготовкой к дальнейшей трудовой деятельности и жизни, то есть средством естественного самовоспитания [10, c. 56-58].
Данную теорию поддерживал и американский психолог и педагог Эдвард Ли Торндайк, который утверждал, что игра является наследственным инстинктом [10, с. 58].
Американский психолог Г. С. Холл выдвинул идею рекапитуляции и ан-тиципации, которая выражалась в сокращенном повторении основных этапов развития человечества. Холл полагал, что играя, ребенок выражает определенные типы деятельности, последовательность которых можно проследить на протяжении истории человечества [11, с. 18].
Австрийский психолог и психиатр А. Адлер утверждал, что в процессе игры ребенок реализовывает свои желания, которые невозможно осуществить на самом деле [11, с. 19].
Основатель психоанализа З. Фрейд, являвшийся учителем Адлера, развил мысль о компенсаторном характере игры, связав ее с бессознательными механизмами психики. Первая функция игры, по Фрейду, – это символическая реализация бессознательных влечений, что дает очищение и оздоровление психики. Вторая функция игры связана с тем, что в ней разрешаются, снимаются травматические ситуации, являющиеся источником невроза. Фрейд считает игру полезной, так как она вызывает удовлетворение и очищение, дает возможность самовыразиться, освободить чувственность, познать и испытать себя [30, с. 251].
Немецкий психолог К. Бюлер также видит в игре деятельность, которая совершается для получения удовольствия. В своей теории он обращает внимание на то, что в игре важен не практический результат, а сам процесс игровой деятельности, от которого ребенок испытывает удовольствие [11, с. 19].
Нидерландский историк и философ Йохан Хейзинг определяет игру, как добровольное действие либо занятие, совершаемое внутри установленных границ места и времени по добровольно принятым, но абсолютно обязательным правилам с целью, заключенной в нем самом, сопровождаемое чувством напряжения и радости, а также сознанием «иного бытия», нежели «обыденная жизнь [26, с. 15]. Идеи Хейзинга актуальны и в наши дни. Ученый своей книгой «Человек играющий» доказывает, что творчество человека есть момент игры как момент истины. Рассматривая игровое действие в разных исторических пластах, Хейзина приходит к важнейшим обобщениям: игра – необходимый способ социальной жизни, объективная основа нашего существования.
Таким образом, разрабатывая свои философские, психологические и эстетические взгляды, описанные мыслители касались игры, как одного из самых распространенных явлений жизни, связывая ее происхождение с происхождением искусства.
Теорию игры, исходящую из ее социальной природы, разрабатывали и отечественные психологи и педагоги.
Родоначальником теории игры в отечественной науке считается русский педагог, основоположник научной педагогики в России К. Д. Ушинский (1823-1870). Он противопоставляет стихийности игровой деятельности идею использования игры в общей системе воспитания, в деле подготовки ребенка через игру к трудовой деятельности. Выступая против чисто гедонистической (удовольствие) теории игры, Ушинский свидетельствует, что дети в игре ищут не только наслаждение, но и самоутверждение в интересных занятиях. Игра по Ушинскому – своеобразный род деятельности, притом свободной и обязательно созна-тельной деятельности, под которой он понимал стремление жить, чувствовать, действовать. «Не надо забывать, – пишет Ушинский,- что игра, в которой самостоятельно работает детская душа, есть тоже деятельность для ребенка» [14, с. 26]. Лишение ребенка игры как сознательной деятельности есть самое страшное наказание для него.
Советский психолог и философ С. Л. Рубинштейн (1889-1960) также од-ним из первых сделал попытку создать отечественную теорию игры. Рубин-штейн понимает игру, как вечную потребность ребенка, рождающуюся из контактов с внешним миром, как реакцию на них. Согласно Рубинштейну, сущность игры заключается в том, что она есть порождение практики, через которую преобразуется действительность, изменяется мир: «В игре формируется и проявляется потребность ребенка воздействовать на мир». Мотивы игры кроются в многообразных переживаниях, значимых для ребенка, вызванных окружающей действительностью. Рубинштейн вывел два основных положения, определяющих сущность игры. Первое состоит в том, что мотив игры заключается не в утилитарном эффекте и вещном результате, а в многообразных переживаниях, значимых для ребенка…», второе – особенность игры, выведенная С. Л. Рубинштейном, состоит в том, что «игровое действие не стремится к вещному результату и к утилитарному эффекту». Игра для ребенка является средством реализации его потребностей и запросов в пределах его возможностей [24, с. 218-220].
С этим утверждением созвучна точка зрения Н. П. Аникеевой, считающей, что сущность игры состоит в том, что в ней важен не результат, а сам процесс, процесс переживаний, связанных с игровыми действиями [2, с. 25].
Подчеркивая острую необходимость в толковании сущности игры, О. С. Газман определил в самом общем виде детские игры как «состояния, со-провождающие те занятия, действия, формы общения детей, которые не носят обязательного характера, но доставляют чувство радости, удовольствия от достижения игрового результата. При этом достижение – это всегда процесс, требующий волевых и прочих духовных или физических усилий» [9, c. 16].
Выводы о том, что игра является осмысленной деятельностью, развивал в своих трудах и советский психолог, философ, педагог А. Н. Леонтьев (1903-1979). Он считал игру ведущим типом деятельности дошкольника. А. Н. Леонтьеву принадлежит следующая мысль: «Игра не является продуктивной деятельностью, ее мотив лежит не в результате, а в содержании самого действия». Таким образом, заключает он, овладение ребенком более широким, непосредственно недоступным ему кругом действий, может совершаться только в игре. «Что представляет собой вообще ведущая деятельность? Ведущей мы называем такую деятельность, в связи с развитием которой происходят главнейшие изменения психики ребенка и внутри которой развиваются психические процессы, подготавливающие переход ребенка к новой, высшей ступени его развития» [20, c. 303-323].
С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев и их последователи объясняли игру как доступный для ребенка путь понимания и освоения мира. Своеобразие игровой деятельности, таким образом, проявляется в единстве с практической деятельностью и потому носит активный, действенный характер.
В теориях швейцарского психолога и философа Ж. Пиаже (1896-1980) и американского психолога К. Левина (1890-1947, а также в работах отечественных психологов Л. С. Выготского (1896-1934, Д. Б. Эльконина (1904-1984) моделирующая и ориентационная функции игры объясняются способностями ребенка оперировать игровыми символами.
Так, Д. Б. Эльконин пишет: «Мир ребенка – это, прежде всего, взрослый человек, как важнейшая часть окружающей ребенка действительности, часть мира взрослых» [33, с. 20]. То есть основным звеном в его теории является историческое происхождение детской игры, так как игра определяет некую роль, которая возникает в процессе развития общества и места ребенка в этом обществе.
Л. С. Выготский писал: «В игре ребенок всегда выше своего среднего возраста, выше своего обычного повседневного поведения; он в игре как бы на голову выше самого себя. Игра в конденсированном виде содержит в себе, как в фокусе увеличительного стекла, все тенденции развития; ребенок в игре пытается сделать прыжок над уровнем своего общего поведения». Л. С. Выготский видел аналогию игры с трудовой затратой энергии взрослым человеком, признаки которой, с его точки зрения, всецело совпадают с признаками игры, за исключением результатов; следовательно, «психологическая природа игры и труда совершенно совпадает. Это указывает на то, что игра является естественной формой труда ребенка, присущей ему формой деятельности, приготовлением к будущей жизни» [8, с. 162-176].
Значительный интерес представляет теория детской игры, развиваемая в контексте операциональной концепции интеллектуального развития ребенка Ж. Пиаже. Исследователь сосредоточил внимание на роли игры в развитии мышления ребенка. Игровая деятельность представляет собой, согласно Пиаже, ассимилятивную деятельность, в которой ребенок, накладывая на реальность имеющиеся у субъекта схемы действия, осваивает и подчиняет реальность. Символический характер игровой деятельности обеспечивает условия перехода от сенсомоторного интеллекта, ограниченного жесткими пространственно-временными рамками, к репрезентативному и вербальному интеллекту, обеспечивая формирование операций [23, с. 35-38].
